ВС разъяснил очередность удовлетворения требований кредиторов
6 декабря 2017
Определить очередность удовлетворения требований кредиторов, которые обеспечены залогом одного и того же имущества, – дело непростое. Нужно сначала установить, когда возникли залоговые отношения, а уже потом выбрать предшествующего и последующего залогодержателя. Суды двух инстанций не справились с этой задачей. Дело попало в Верховный суд, где смогли разобраться в ситуации.
Иван Аносов* одолжил Олегу и Елене Грищук* 200 000 руб. При этом между ними был заключен договор займа и договор залога принадлежащего Грищуку на праве собственности автомобиля "КИА". В то же время Олег Грищук должен был платить Ирине Абашевой* алименты на содержание их несовершеннолетнего ребенка. Поскольку делал он это неисправно, судебные приставы возбудили соответствующее исполнительное производство и арестовали его "КИА".
Грищуки в установленный срок долг не вернули, и Аносов обратился в суд с требованием взыскать с них солидарно 146 200 руб., обратить взыскание на заложенный автомобиль и освободить его от ареста. Аносов настаивал, что он является залогодержателем указанной машины, а поэтому наложенный арест нарушает его права.
Абашева в свою очередь решила: договор займа и договор залога заключены между Аносовым и Грищуками с целью исключить автомобиль из состава имущества, на которое возможно обратить взыскание по алиментам. Других ценностей у Грищука нет. Поэтому Абашева обратилась в суд с иском о признании указанных договоров недействительными.
Мценский районный суд Орловской области и Орловский областной суд удовлетворили иск Аносова: взыскали в его пользу с Грищуков солидарно 146 200 руб. и обратили взыскание на заложенную машину путем ее продажи с публичных торгов, при этом сначала выплаты должна получить Абашева, а уже потом потом Аносов. Определяя очередность, суды решили, что Абашева – предшествующий залогодержатель (поскольку судебный приказ о взыскании алиментов в ее пользу был вынесен 9 августа 2005 года), а Аносов – последующий залогодержатель (т. к. договор залога автомобиля заключен им 7 февраля 2014 года). Требования об освобождении автомобиля от ареста, а также о признании договоров недействительными оставлены без удовлетворения.
Аносов не согласился с отказом суда освободить автомобиль от ареста и с таким определением очередности и обратился с кассационной жалобой в ВС. Тот решил: правами и обязанностями залогодержателя в отношении имущества, на которое установлены ограничения, обладает лицо, в пользу которого был вынесен судебный акт. Должник в этом случае имеет права и несет обязанности залогодателя. При этом залоговые отношения возникают не ранее принятия акта о наложении запрета на распоряжение имуществом. Это значит, что нижестоящие суды пришли к правильному выводу: Абашева имеет права и обязанности залогодержателя в отношении автомобиля и её требование конкурирует с требованиями залогодержателя Аносова (пп. 1, 5 ст. 334 ГК). Однако апелляция неправильно определила момент возникновения залоговых отношений – он должен считаться не со дня вынесения судебного приказа (9 августа 2005 года), а с даты принятия постановления судебного пристава-исполнителя (т. е. с 23 мая 2016 года). Поэтому Судебная коллегия по гражданским делам ВС отменила определение Орловского областного суда и направила дело в апелляцию (№ 37-КГ17-10). Его рассмотрение назначено на 12 декабря.
"Определение ВС имеет прикладное значение. Момент приобретения статуса залогодержателя определяет очередность удовлетворения требований кредиторов, а значит, обеспечивает интересы тех лиц, которые по закону имеют приоритет в очереди", – считает генеральный директор юридического консоруциума "Высшая инстанция" Иван Шевельков. "Это определение служит отличным примером толкования высшим судом нормы, буквальное прочтение которой не позволяет прийти к однозначному выводу. Речь идет о п. 5 ст. 334 ГК, а именно о моменте возникновения прав залогодержателя у лица, в чьих интересах был наложен запрет на распоряжение имуществом. ВС справедливо считает, что залоговые отношения в этом случае возникают не ранее принятия акта о наложении запрета на распоряжение имуществом", – заявила старший юрист ФБК Право Марина Баландина. Она также отметила, что ВС уже не в первый раз обращает внимание нижестоящих судов на соответствующее правило (абз. 3 п. 94 постановления Пленума ВС № 25, Обзор судебной практики ВС № 2 от 2017 года).
Поделиться новостью:
← Предыдущая публикация
Следующая публикация →
Определить очередность удовлетворения требований кредиторов, которые обеспечены залогом одного и того же имущества, – дело непростое. Нужно сначала установить, когда возникли залоговые отношения, а уже потом выбрать предшествующего и последующего залогодержателя. Суды двух инстанций не справились с этой задачей. Дело попало в Верховный суд, где смогли разобраться в ситуации.
Иван Аносов* одолжил Олегу и Елене Грищук* 200 000 руб. При этом между ними был заключен договор займа и договор залога принадлежащего Грищуку на праве собственности автомобиля "КИА". В то же время Олег Грищук должен был платить Ирине Абашевой* алименты на содержание их несовершеннолетнего ребенка. Поскольку делал он это неисправно, судебные приставы возбудили соответствующее исполнительное производство и арестовали его "КИА".
Грищуки в установленный срок долг не вернули, и Аносов обратился в суд с требованием взыскать с них солидарно 146 200 руб., обратить взыскание на заложенный автомобиль и освободить его от ареста. Аносов настаивал, что он является залогодержателем указанной машины, а поэтому наложенный арест нарушает его права.
Абашева в свою очередь решила: договор займа и договор залога заключены между Аносовым и Грищуками с целью исключить автомобиль из состава имущества, на которое возможно обратить взыскание по алиментам. Других ценностей у Грищука нет. Поэтому Абашева обратилась в суд с иском о признании указанных договоров недействительными.
Мценский районный суд Орловской области и Орловский областной суд удовлетворили иск Аносова: взыскали в его пользу с Грищуков солидарно 146 200 руб. и обратили взыскание на заложенную машину путем ее продажи с публичных торгов, при этом сначала выплаты должна получить Абашева, а уже потом потом Аносов. Определяя очередность, суды решили, что Абашева – предшествующий залогодержатель (поскольку судебный приказ о взыскании алиментов в ее пользу был вынесен 9 августа 2005 года), а Аносов – последующий залогодержатель (т. к. договор залога автомобиля заключен им 7 февраля 2014 года). Требования об освобождении автомобиля от ареста, а также о признании договоров недействительными оставлены без удовлетворения.
Аносов не согласился с отказом суда освободить автомобиль от ареста и с таким определением очередности и обратился с кассационной жалобой в ВС. Тот решил: правами и обязанностями залогодержателя в отношении имущества, на которое установлены ограничения, обладает лицо, в пользу которого был вынесен судебный акт. Должник в этом случае имеет права и несет обязанности залогодателя. При этом залоговые отношения возникают не ранее принятия акта о наложении запрета на распоряжение имуществом. Это значит, что нижестоящие суды пришли к правильному выводу: Абашева имеет права и обязанности залогодержателя в отношении автомобиля и её требование конкурирует с требованиями залогодержателя Аносова (пп. 1, 5 ст. 334 ГК). Однако апелляция неправильно определила момент возникновения залоговых отношений – он должен считаться не со дня вынесения судебного приказа (9 августа 2005 года), а с даты принятия постановления судебного пристава-исполнителя (т. е. с 23 мая 2016 года). Поэтому Судебная коллегия по гражданским делам ВС отменила определение Орловского областного суда и направила дело в апелляцию (№ 37-КГ17-10). Его рассмотрение назначено на 12 декабря.
"Определение ВС имеет прикладное значение. Момент приобретения статуса залогодержателя определяет очередность удовлетворения требований кредиторов, а значит, обеспечивает интересы тех лиц, которые по закону имеют приоритет в очереди", – считает генеральный директор юридического консоруциума "Высшая инстанция" Иван Шевельков. "Это определение служит отличным примером толкования высшим судом нормы, буквальное прочтение которой не позволяет прийти к однозначному выводу. Речь идет о п. 5 ст. 334 ГК, а именно о моменте возникновения прав залогодержателя у лица, в чьих интересах был наложен запрет на распоряжение имуществом. ВС справедливо считает, что залоговые отношения в этом случае возникают не ранее принятия акта о наложении запрета на распоряжение имуществом", – заявила старший юрист ФБК Право Марина Баландина. Она также отметила, что ВС уже не в первый раз обращает внимание нижестоящих судов на соответствующее правило (абз. 3 п. 94 постановления Пленума ВС № 25, Обзор судебной практики ВС № 2 от 2017 года).
